Наум БАСОВСКИЙ

ЗАПАХ ОЗОНА

 

(Татьяна ОЧЕРЕТЯН. "Поэтические миниатюры"

 Иерусалим, изд. "МАХАНАИМ", 1999)

 

Я не  принадлежу  к  любителям верлибра - скорее,  отношусь к его противникам. Вслед за Давидом Самойловым принимаю верлибр только на фоне рифменного стиха как периферийную структуру последнего. Думается, для этого есть серьёзные объективные причины.  Известно,  что  верлибр возник во французской поэзии в силу фонетических свойств языка: постоянное для большинства слов ударение на последнем слоге привело в конце концов  (и  уже  довольно  давно) к исчерпанию рифменного запаса французского стиха. Сходная ситуация через какое-то время сложилась в английском,  польском,  других  языках,  и  к концу ХХ века верлибр занял прочные позиции в большинстве европейских и американских литератур.

Иное дело русский язык.  Ударение в нём не фиксировано в какой-то одной позиции,  и запас русских рифм практически неисчерпаем.  Русская поэзия  многократно  переживала  становление  и  освоение новых форм и систем, но всегда это были рифменные  стихи.  Верлибр  даже  в  лучших русских образцах производит впечатление чего-то инородного,  заимствованного.  В рядовых же случаях он заставляет  вспоминать  строку  пушкинской эпиграммы: «...что, если это проза, \ Да и дурная?»

Сторонники верлибра обычно (и не без основания) в качестве  главного  аргумента  выдвигают  словесную  избыточность рифменного стиха и случайность многих его атрибутов: дескать, ради рифмы и размера многие слова  притягиваются  за уши.  В ответ можно сказать только одно - так называемые необязательные слова,  если речь идёт об  истинной  поэзии, участвуют в создании звучания стиха,  а это едва ли не самое главное в искусстве стихосложения.  В то же время верлибр в силу размытости формальных критериев слишком лёгок и доступен для шарлатанства, когда любой произвол и просто неумение могут быть выданы за последнюю новацию.

Так или иначе, но пока что верлибр в русской поэзии скорее постоялец, нежели хозяин.

Тем более неожиданным было для меня впечатление от знакомства с верлибрами Татьяны Очеретян.  Они не изменили в  целом  моей позиции, но позволили увидеть то свойство верлибра, которое раньше - у других авторов - я не ощущал.  Лучшие стихи Татьяны Очеретян представляют  собой  своего рода поэтические сгустки,  лексический концентрат, энергетический выплеск; их трудно воспринимать подряд в большом числе, ибо  всякий  раз  читатель  оказывается в мощном силовом поле немногих слов,  образующих стихотворение, и нуждается в своего рода разбавлении этого концентрата своими личными аллюзиями и воспоминаниями.

Для примера - почти наугад - привожу два стихотворения из сборника:

 

*   *   *

 

чёрный

цвет

ощутил

в себе

отраженье зелёного

и вздрогнул

от

неожиданности

 

*   *   *

 

сегодня

гвоздь программы

 

взлетающий под купол

хрупкий мир добра

 

и лошадь белая

внизу

на круге

подставившая спину

 

  Не знаю, как у других читателей Татьяны Очеретян,  но у меня неоднократно получалось так, что по прошествии  нескольких  дней я не всегда мог точно вспомнить прочитанное, однако оставалось ощущение грозового разряда и запаха озона, очистившего атмосферу души... Но ведь это и есть поэзия!

Если верно утверждение,  не мною первым сформулированное,  что  в искусстве  не столь важно ЧТО,  а важно КАК,  то этой заметкой я приглашаю любителей поэзии почитать "Поэтические миниатюры" и, читая, вслушаться именно в то, КАК высказывается Татьяна Очеретян.   

                                                                                                

Ноябрь 2000   

          


вверх | назад