2021 - 1

 

 

 

 

Прогноз обещает ночью ливень –

будет небо в изломах линий,
чьи цвета интенсивно-синий
и раскалённо-белый.

Можешь дождю складывать оду,
можешь пережидать непогоду,
можешь, выйдя, промокнуть с ходу,
если такой ты смелый.

 

От мокрой одежды мало толку;
себя противопоставлять потоку
тоже нелепо; вряд ли потомку
интересной окажется ода.

Дождь за окном грохочет и стонет,
ты исчезающе мал на фоне
стихии; а если кто-то потонет –

это гнев небосвода.

 

Что уж таиться – ты тих и покорен,
когда стихия рубит под корень;
ты держишься за остатки зёрен
впитанной старой культуры.

Гром небесный – не гром оваций,
да и тебе далеко не двадцать;
остаётся повиноваться,
но не терять натуры.

 

Значит, опасливым будь, но отважным,
сосредоточься на самом важном
и не рассыпайся перед каждым,
кто доброе скажет слово.

Шум дождя тебе не помеха –

шум дождя не рождает эхо,
а улыбаться, когда не до смеха, –

не так уж это сурово.

 

На судьбу нельзя обижаться –

ливень может всю ночь продолжаться;
если тяжко – к любимой прижаться:
она поймёт, не осудит.

Ну как – ощущаешь, что легче стало?
Бурлит вода взамен пьедестала…

Но начинается рост кристалла
в тебе – в скудельном сосуде.

 

Март 2021

 

 

*    *    *

 

По прошествии лет однозначно мой вывод таков:

не годится моя голова для лавровых венков,
да сегодня они и не в моде.

И по чести сказать, никогда не стремился я к ним,
а старался писать, побуждаемый чувством одним –

сообразно душе и природе.

 

Зелень лавра вошла в колорит итальянских долин,
в описанья наград, в этикетки изысканных вин
и в политиков пышные речи.

Но не застил мне зрение этот зелёный наряд,
и в поступках моих наблюдался устойчивый лад,
правде слов никогда не переча.

 

Это личный мой выбор и мною построенный дом,
где негромкая жизнь с ежедневным неброским трудом
и с единственной верной любовью.

А лавровый венок пусть в толковом живёт словаре
и со всеми участвует в давней словесной игре,
не спеша к моему изголовью.

 

Март 2021

 

 

*    *    *

 

Можно сказать, если не от рожденья,
то с малых лет носил ты незримый знак,
и за тобой всё время велось наблюденье –

всё отмечалось, что́ не то и не так.

 

Твой запах не был ароматом ванили,
твой облик не был просто одной из личин.

Тебя обвиняли, когда других не винили,
тебя дразнили даже совсем без причин.

 

Твои восхожденья лишь вызывали зависть,
а если случалось споткнуться, не дотянуть,
другим прощалось, а над тобой смеялись –

был бы повод, кому интересна суть?

 

И вот ты известен и повсеместно признан,
в твоём саду вечные лавры растут.

Но до сих пор пишут в твоей отчизне,
что твой успех назло народу раздут.

 

Март 2021

 

 

*    *    *

 

                                 Однажды в студёную зимнюю пору…

                                                                                           Некрасов

 

Хорошей погоды зимой было мало:
обильные ливни – и следом жара,
и прямо с утра она так донимала,
что днём и не вспомнить, как было вчера.

 

И снова внезапно кончалась неделя,
и снова по улице мчался поток,
и люди с отчаяньем в небо глядели:
когда же он кончится, этот потоп!

 

А следом хамсина жестокие крылья
опять накрывали две трети страны,
и люди молились и грустно острили,

что их голоса наверху не слышны.

 

Туда не отправить ни горестных писем,

ни слёзных прошений, ни глупых угроз.

Властитель погоды от нас независим,
на жалобы наши не смотрит всерьёз.

 

И это, конечно, не только про зиму,
про долгий хамсин и ночную грозу,
но также про то, что вошедшие в силу
не слышат стенания тех, кто внизу.

 

Так было извечно, так будет и дальше,
и, сетуя, глупо кого-то винить,
а нужно стерпеть или свыкнуться даже

и всё-таки душу свою сохранить.

 

Март 2021

 

 

*    *    *

 

Человек добрался до края бездны,
и затем поступки его известны:
только два варианта брезжат во мгле –

либо броситься вниз и поставить точку,
либо шагом назад получить отсрочку,
чтоб решать, как дальше жить на земле.

 

Сделав шаг назад, наткнёшься на стенку;
перелезть – понизить самооценку,
прошибать головой – это просто дурь.

Шаг назад и дальше в сторону – лучше:
улыбнуться может счастливый случай –

попадёшь туда, где ни бед, ни бурь.

 

А это, конечно, подарок Божий,
и мир, что раньше жёг и тревожил,
расплывается лунным пятном по стене,
и мгновенья над бездной служат укором,
знаком излома души, о котором
стыдно припомнить даже во сне.

 

Что говорить, и в мире спокойном
есть место болезням, потопам и войнам –

они донимают, разум слепя.

Но не твоя вина эти беды,
и ты не станешь искать победы
любой ценой, чтоб возвысить себя.

 

Возвышение не имеет значенья,
значенье имеет предназначенье,
лишь это важно понять и принять.

На той стезе ты горяч и бесстрастен,
умён и глуп, ученик и мастер,
богат и беден – ты плебс и знать.

 

Зато ты свободен в этом движенье,
где не поставлен предел приближенья
к Божьей записи о судьбе
и не страшат никакие бесы:
кто смог отойти от края бездны,
тот сможет найти дорогу к себе.

 

Март 2021

 

 

*    *    *

 

Поужинал привычно

                                             и в полглаза
со скукой телевизор посмотрел:
в советском давнем фильме был показан
геройского подпольщика расстрел.

 

Умылся на ночь; не сказав ни слова,
улёгся спать, отворотясь к стене;
зачем-то встал, затем улёгся снова,
уснул – и тихо отошёл во сне.

 

Когда родные осознали это,
наедине поплакали в кулак,
а дед соседский молвил: – Есть примета –

хороший человек уходит так.

 

От этих слов как будто стало легче:
а что, и вправду небом был храним?

А дед ещё добавил: – Время лечит, –

и все поспешно согласились с ним.

 

Жил человек, заботился, работал,
ни в чём особо не достиг высот.

И кто сказал, что приключилось что-то?

Обычных дней обычный эпизод!

 

Все остальные из того же теста,
но все они проснулись поутру,
а он освободил под солнцем место
и не подумал: – Весь я не умру…

 

Март 2021

 

 

2021 - 2

 

 

*    *    *

 

Никак невозможно спрятаться от высказываний в толпе,
и каждый раз удивляешься, сколько вокруг дураков!

Они говорят при тебе – слава Богу, не о тебе, –

но ты принуждён их слушать, твой удел, как видно, таков.

 

И каждый раз надеешься – вдруг обогнёт колея
и выведет не в толпу, а туда, где покой и тишь.

Но нигде не спрятаться, кроме собственного жилья,
да и там, признаться по-честному, долго не усидишь:

радио, телевизор, компьютерный Интернет –

это ведь тоже толпа, только ещё дурей…

А ограждаться от мира всё-таки смысла нет –

его прогонишь в окно, а он придёт из дверей.

 

Если своим умом полна твоя голова,
зачем же слушать толпы досужую болтовню?

Прислушивайся к себе, но собственные слова
не пускай в оборот по нескольку раз на дню.

 

Вовсе не обязательно, чтоб все услышали их, –

себе самому расскажи, что понято, а что нет.

Вели понятным словам в негромкий собраться стих:
это именно то, зачем ты пришёл на свет.

 

Апрель 2021

 

 

*    *    *

 

Часть нашей речи – поэзия, но если сделать проверку,
она для многих ли значима, окажется наверняка,
что нужна она – дай-то Бог! – лишь одному человеку
из многих тысяч подряд носителей языка.

 

Конечно, в школе читали и наизусть учили,
да так хорошо вколачивали, что помнится до сих пор!..

Но это о тех поэтах, что очень давно почили;
нынешних  не читают и не видят в упор.

 

Даже и те немногие, что вышли наверх со скандалом,
пользуются вниманием, пока скандал не затих.

Никто не интересуется их поэтическим даром –

жадно читают о них, почти не читают их.

 

Через какое-то время всё это канет в пучину,
а большинство не скандалит и неведомо потому.

Но через много лет, когда они все почиют,
может быть, их прочитают. Если будет кому.

 

Апрель 2021

 

 

*    *    *

 

Новый вокзал возвели без особых затей,
но с обещанием новых далёких путей:
десять перронов, ребристый бетон и стекло,
в залах просторно, удобно и в меру тепло.

А в ресторане, где музыка свет и уют,
стал собираться вокруг проживающий люд –

выпить слегка, закусить, втихаря покурить
и о дорогах – по крайности – поговорить.

Это немыслимо, глядя в окна́ темноту,
осознавать, что нельзя нам ни в эту, ни в ту
сторону света, а можно нам только туда,
где навсегда одинаковы все поезда…

Старый вокзал или новый вокзал – всё равно:
местом и датой рождения нам суждено
видеть перроны, и рельсы, и таинство касс –

и принимать, как закон, что они не для нас.

 

…Город с вокзалом, покинутый мною давно,
я совершенно случайно увидел в кино –

и удивился тому, что несу сквозь года
то ощущение клетки, что было тогда.
Видимо, с этим не сделать уже ничего –

он возвращается, страх повторенья того
прежнего рабства, и как его ни назови,
он остаётся у нас растворённым в крови.

 

Апрель 2021

 

 

*    *    *

 

Как на встречных путях две электрички ночных,
пролетая во тьме, отражаются в окнах друг друга,
так и люди порой, в обстоятельствах как бы одних,
попадают в круг, а потом выпадают из круга.

 

Только что ж электрички? А то, что Господь велик –

Он творит чудеса, и представить легко могу я,
что обе остановились в некий единый миг,
и ночной пассажир перешёл из одной в другую.

 

И теперь он едет как будто совсем не туда,
ещё не зная, что вся судьба обновилась,

ещё не зная, что он другой навсегда,
ещё не зная, что это Господня милость…

 

Апрель 2021

 

 

*    *    *

 

Из памяти уходят имена,
названья регионов и предметов,
суждения, которыми она
была полна, творения поэтов…

 

Естественно, а всё-таки изъян,
естественно, а рушится программа:
мир постепенно станет безымян,
каким он был во времена Адама.

 

Но у Адама не было предтеч,
и потому он был в исканьях волен
и создавал неслыханную речь –

и, видимо, Всевышний был доволен.

 

А мне она досталась целиком,
такая полнозвучная, живая!

Я свой письмовник сочинял тайком,
а оказалось – общий забываю.

 

И мысли в круге мечутся одном,
когда всё чаще глухотой окован:
мечтал быть передаточным звеном,
а оказался просто тупиковым…

 

Апрель 2021

 

 

КЕНТАВР

 

В этом странном единстве живу я, с реальностью споря, –

укрепи мои мышцы, Создатель, и дух укрепи! –

ибо смотрят глаза на простор Средиземного моря,
а копыта стучат по сухой украинской степи.

 

Там пришёл я на свет, там  прошли мои юные годы,
и меня сторонились и люди, и кони, и зверь,
и меня называли обычно ошибкой природы –

что родился кентавром, осмыслил я только теперь.

 

Нет, не всё было плохо – и много хорошего было:
и под звёзды вело, и на звонкую волю вело,
и красавица-женщина нежно меня полюбила
и за мною пошла, без досады покинув село.

 

Мне казалось, для многих привычнее стал я, исконней;
я, увы, заблуждался – на чей же? на собственный счёт!
От меня, как и прежде, шарахались люди и кони;
где же буду я принят, где край удивительный тот?

 

На морском берегу мы взошли на фелюгу по сходням,
миновали Проливы, шторма претерпели в пути.

Я смотрю на простор Средиземного моря сегодня,
а в степи украинской и тени моей не найти.

 

Двуединый кентавр, существо несуразной породы, –

но в соседстве со мной проживает немало таких –

непонятных, чудны́х,  неприкаянных в странах исхода
и нашедших себя на свободе среди остальных.

 

Вижу вроде бы предка на греческой древней камее,
а точнее не скажешь – догадка уходит во тьму.

Я живу, как хочу… Нет, не так: я живу, как умею.
Мне никто не мешает. Надеюсь, и я никому.

 

Май 2021

 

 

НЕГРОМКИЙ МОТИВ

 

                                              Памяти Д.В. Жмодяка

 

Сгоревшая спичка упала, затеплив свечу;
она отслужила, я просто над ней помолчу.

 

Свеча разгорелась, ночное жильё осветив,
и тут мне послышался скромный негромкий мотив.

 

Хозяйка жилья над свечою молитву прочла,
и значило это – семейная дата пришла,

семейная дата, особенный памятный час,
когда мы огонь вспоминаем, который погас,

который года освещал нам дорогу во тьме,
и жил он для ближних, и не был себе на уме, –

 

заботливый, нежный – и память о нём горяча.
как пламя, которое нынче дарует свеча.

 

Светя и сгорая, жил тот человек среди нас,
и вот ежегодно приходит наш памятный час,

и вот ежегодно жена зажигает свечу
и молится тихо – а я рядом с нею молчу.

 

Май 2021

 

 

*    *    *

 

Читаю стихи неизвестным, собравшимся в летнем театре:
по склонам зелёной лужайки свободно расставлены кресла.

Мой голос извечно негромок, а тут и расслышится вряд ли,
а зрители вовсе случайны, им всё это неинтересно.

 

Они и не слушают вовсе – встают и бредут по лужайке,
порой говорят меж собою и снова садятся на место.

А я на высокой эстраде, растерянный, потный и жалкий,
пытаюсь до них докричаться, и так это всё неуместно!

 

Но яркая зелень лужайки, но тёмные кроны каштанов,
но люди, пришедшие всё же, случайно увидев афишу…
Пускай не ценители вовсе – для них это действо нежданно, –

но если не буду стараться, то я без нужды их обижу.

 

Стою на высокой эстраде. Мой голос окреп постепенно.

И думаю между стихами: куда меня жребий нацелит?

Сомненья мои и печали спадают, как мыльная пена:
а может, единственный кто-то услышит, поймёт и оценит?

 

Май 2021

 

 

ПРИЧАЛ - 2

 

У картинки есть подоплёка:
пароход плывёт издалёка;
я стою на пустом причале
и не знаю, зачем стою.

Ждал я днями и ждал ночами,
ждал я в радости и в печали,
и всегда стоял одиноко,
и судьбу не корил свою.

 

А река всё катила воды,
и другие шли пароходы;
их названия отличали,
но загвоздка была не в том:
тот, который я ждал вначале,
так ни разу и не причалил,
и за все прошедшие годы
не случилось мне плыть на нём.

 

И тогда я покинул реку,
ибо трудно знать человеку,
что на этом причале сонном
проведёт он остаток лет.

Попрощался с песком придонным
и с откосом жёлто-зелёным
и в такую землю уехал,
где и рек полноводных нет.

 

Там со мною случилось чудо:
стали воды течь ниоткуда,
стали плыть по ним пароходы,
и пришлось построить причал.

Очень странные были воды –

неизвестной ещё природы:
в той стране, где с водой не худо,
я подобных не замечал.

 

Это чудо необъяснимо –

просто кем-то душа хранима
с уваженьем к моим основам,
и такой заботой я горд,
и, хоть был ко всему готовым,
рад, что здесь, на причале новом,
пароход из осени в зиму
всё же принял меня на борт.

 

Май 2021

 

 

ПАМЯТИ ДРУГА

 

Не раз мы пели дуэтом, как Бунчиков и Нечаев.

Вот вспоминаю об этом, а встретиться с ним не чаю.

Не расстоянье по карте мешает заняться делом;
просто я жив пока что, а он – за земным пределом.

 

Раньше про это пенье я вспоминал нечасто –

думал, всегда успею встретиться, пообщаться.

Это предельно ясно, год уходит за годом,
а всё душа не согласна с трудным таким исходом.

 

Жил человек негромкий, умный, очень достойный;
жизненные уроки воспринимал спокойно.

Детишек учил он в школе, футбол обожал и песни
и по собственной воле не улетал в поднебесье.

 

Были жена и дети, счастье знавал и усталость…

Жил человек на свете – и ничего не осталось!

Не продолженье рода, не результат работы –

а от личного кода должно же остаться что-то!

 

Страсти его и желанья, подспудные их мотивы,
взгляды на мирозданье, нрав сдержанно-прихотливый;

а показная вялость, ненарочитая смелость –

куда это всё девалось, ведь всё это в нём имелось?!

 

Когда-то тебя я встречу там, где всё это хранится,
а нынче звучат мои речи с другой стороны границы.

Выглядит это нелепо, но принимается кротко:

кладу я горбушку хлеба на рюмку, в которой водка…

 

Май 2021

 

 

*    *    *

 

Там, где я родился на свет, никогда я не был своим –

мне всегда давали понять, что лишь терпят, меня жалея:
– Хорошо б совсем без него, только что же поделать с ним?

Всем известно, мнение есть, но не сказано с Мавзолея!

И вставал незримый заслон на любой развилке пути,
в канцеляриях и умах, где негласно вершилось действо.

То, что здесь родился на свет, невесомым было почти,
а весомым было моё прирождённое иудейство.

 

И мешало оно всегда, и торчало, как в горле кость,
от детсада до седины на пути оставляя вехи,
и шептало мне: не забудь – не хозяин ты здесь, а гость;

не забудь, в какой ты стране и в каком находишься веке.

 

И когда упали замки – все насквозь их проела ржа, –

я ушёл из этой страны и её прискорбного века
и пришёл в другую страну, ощущением дорожа
принадлежности к ней себя, иудея и человека.

 

Это мой небогатый дом, это крыша над головой,
где обыденно нелегко и работается, и спится,
где другие люди живут, для которых я просто свой –

не хозяин, но и не гость, а естественная частица.

 

Май 2021

 

 

АСТРОЛОГИЯ

 

По знаку зодиака я Телец:
весь век тружусь на полном на серьёзе,
и обо мне Станислав Ежи Лец
сказать бы мог: ему везёт – он возит!

 

Не по нутру мне лёгкий лёт стрекоз,
прозрачных крыльев тихое касанье…

Я по земле везу с поклажей воз,
а на снегу он переходит в сани.

 

И потому обычно я угрюм,
не очень тонок, да и робок с виду,
и в жизненном потоке тугодум,
и помню даже лёгкую обиду.

 

Мне некогда смотреть по сторонам,
тем более в небесные созвездья,
а ведь оттуда – разъясняют нам –

до нас незримо долетают вести.

 

Какая-то невидимая нить
в моей натуре провела границы,

и ничего нельзя переменить,
а можно только молча подчиниться.

 

А я не раз пытался быть иным –

изящным, бесшабашным, хлопотливым, –

хотел уподобляться остальным,
в моих глазах беспечным и счастливым.

 

С поклажей воз мне воли не даёт,
поскольку верю: он кому-то нужен.

А вот кому, не знаю наперёд,
и будет ли когда-нибудь разгружен?

 

Июнь 2021 

 

 

ДНИ ЖАТВЫ

 

Дни и ночи утомительны и жарки,
кто не сдюжит – путь прямой: иди ко дну!

В старой ленте под названием «Дни жатвы»
ставки сделаны: пшеница на кону.

 

Урожай высок, и время поджимает,
жатва битвою покажется порой,

и хозяин фермы жалости не знает:
чуть поесть, и чуть поспать, и снова в строй!

 

Пыль, и копоть от костров, косилкам тесно,
каждый колос на счету и каждый стог,
а людские судьбы там неинтересны,
важен только окончательный итог.

 

Саранча, пожар, ненужное убийство,
и погоня, чем она ни завершись, –

жизнь людская происходит очень быстро,
вот она и есть действительная жизнь:

грустный быт, и тяжеленная работа –

та же жатва, так похожая на бой, –

и ещё весьма загадочное что-то –

то, что люди принимают за любовь.

 

Июнь 2921

 

 

*    *    *

 

Авторучка с золотым пером,
в корпусе, окрашенном «под мрамор»,
не была навязана рекламой,
а лежала скромно под стеклом
в канцелярской лавке, где товар
был дешёвый и однообразный,
лишь пугал ценою несуразной
чудом затесавшийся бювар.

 

Я здесь покупал товар другой –

перья, ручки-вставочки, тетрадки, –

и на фоне этой всей раскладки
выглядела ручка дорогой.

Я полгода на неё копил,
забегал проверить, не ушла ли,
и однажды кончились печали:
я решился и мечту купил.

 

Вспоминаю про событья те,
но не стану завершать обманом:
вспоминаю с ощущеньем странным,
что не рад был купленной мечте.

И писала хорошо она,
и смотрелась ярко и нарядно –

а хотелось отнести обратно,

но мешала всё-таки цена…

 

Июнь 2021

 

 

*    *    *

 

В сорок девятом году, в середине прошлого века,
издан был к юбилею огромный пушкинский том.

В моих глазах он был красив необыкновенно –

в полотняной твёрдой обложке и с золотым венком.

 

Мама мне этот том подарила на день рожденья;
при нашей-то нищете я не мог и мечтать о таком,
но, видимо, заслужил подобное награжденье –

был я вечно больным, но первым учеником.

 

В течение нескольких лет Пушкин меня заполнил:
я читал и читал, уходя от суматохи дел.

Разумеется, наизусть очень много запомнил
и даже все примечания одолел, как тогда сумел.

 

Этого заполнения хватило на многие годы –

пушкинская поэзия была как живая вода:
она постоянно дарила то ощущенье свободы,
которого в тамошней жизни не было никогда.

 

Я долго-долго вынашивал свою заветную тему,
вслушивался в сомнения, гоня легковесный пыл.

И через сорок лет я написал поэму,
где Пушкин был главным героем,

                                а стих в ней свободным был.

 

И через несколько лет, когда был Исход великий,
я оказался в свободной благословенной стране,
и этой поэмы имя дало название книге
и на короткое время заметное имя мне.

 

Я проживаю сейчас под крышей Божьего дома,
доступный Его заботе, подвластный Его суду,
и сохраняю в душе образ большого тома,
которым Пушкин вошёл в жизнь мою и в судьбу.

 

Июнь 2021

 

 

*    *    *

 

                                                                В.

 

Неправду говорят, что всё минует, –

жизнь за спиной по-прежнему волнует,
и я бы не хотел судьбу иную,
когда бы можно было снова жить.

Была б дорога предо мной пустою,
и как бы я узнал, чего я стою,

и женщина не та была б со мною,
и я тебя не смог бы заслужить.

 

А без тебя, единственной на свете,
мне не нужна вторая жизнь и третья,
и ни к чему преображенья эти,
возможные ну разве что в кино.

Та жизнь, что есть, и та, что за спиною,
с тех самых пор, как ты пошла со мною,
тобою переполнена одною,
и это мне Всевышним суждено.

 

Неправду говорят, что всё проходит, –

с  нас только мелочёвку время сводит,
а главное, пускай оно не в моде,
но с нами остаётся навсегда.

О главном говорят негромким словом,
и каждый раз оно должно быть новым,
а всё же относящимся к основам –

как свет небесный, воздух и вода.

 

Июнь 2021 

 

 

*    *    *

 

В прожекторном луче весь путь, как на ладони,
но вот промчался он, стремительный состав,
и ровно через миг пейзаж во мраке тонет,
на несколько секунд бесценно поблистав.

 

Потом прольётся дождь, а может, снег пушистый
на землю перешлёт небесная рука,
и долго ждать, увы, опять явленья жизни,
которая всегда светла, но коротка…

 

Июнь 2021

 

 

*    *    *

 

                                      В.

 

Домодедовская роща –

да не роща, а лесок,
а сказать ещё попроще,
лишь зелёный поясок
возле дачного посёлка, –

так, сплошная чепуха:
то боярышник, то ёлка,
то осина, то ольха…

А совсем в недальней дали
перестук, а то свисток –

там депо на магистрали,
уходящей на восток.

А вблизи ещё дорога,
поезда идут, гудя…

Целый месяц – это много
под мелодию дождя.

Неудачным вышло лето –

непогода, холода,
от заката до рассвета
всё небесная вода;
от рассвета до заката
то и знай, что моросит –

сам же выдумал когда-то:
как из мелких-мелких сит.

…Сорок лет прошло, однако, –

срок воистину велик,
но довольно было знака,
чтобы день за днём возник.

Знак – в Сети всего два слова:

«Домодедовский район»,
а во мне сегодня снова
мрак и сырость тех времён.

И забудется едва ли
в теплоте иной земли,
как друг друга согревали –

оторваться не могли.
И с улыбкой  просветлённой
вспоминаю благодать –

как варили чай зелёный,
чтоб во тьме стихи читать.

Благодатна эта влага,
благодатны холода,
чтоб ни шага, ни полшага
друг без друга – никуда!

Благодать, твержу упрямо,
наше прошлое не врёт,
ибо выдана программа
нам на сорок лет вперёд.

 

Июнь 2021

 

 

*    *    *

 

Многое в жизни устроено скучно и скверно;
что-то заманчиво, только всегда вперемешку.

Долгая жизнь для того и даётся, наверно,
чтобы не впасть в отрицание или в насмешку.

 

Меньше кому-то даётся, кому-то побольше –

долгая жизнь подравняет подъёмы и спуски,
и понимаешь в конце: дарование Божье
предполагает, что будут большие нагрузки.

 

Беды, болезни, конечно, имеют значенье,
но не как цель, а, скорее, как сильное средство.

Ежели понял однажды своё назначенье –

видимо, понял, что есть и на что опереться.

 

Если на свете остался твой след рукотворный,
если добавил тепла, красоты или света,
если дорога в конце оказалась просторной,
значит, не зря приходил  в обиталище это.

 

Июнь 2021

 

 

НАЧАЛО

 

                                        В.

 

Вспоминаю о начале
настоящих, верных строк:
все предметы зазвучали,
все сюжеты нёс поток,
все слова простор давали
и вперёд идти, и вспять,
и сказал Кронгауз: – Валя,
как он стал у нас писать!

 

И была одна причина
всех удач и всех чудес –

перестала тлеть лучина,
вспыхнул свет и страх исчез.

И слова к себе зазвали,
раскрывая суть и стать,
и сказал Кронгауз: – Валя,
как он стал у нас писать!

 

Жизнь была простой, и странной,
и загадочной всегда.

Был я словно полупьяный,
был я трезвый хоть куда!

Не был мной тогда замечен
мой же будущий причал,
а Кронгауз в этот вечер
деликатно промолчал…

 

Июнь 2021

 

 

ПЕЙЗАЖ

 

Когда отражается в озере стоящая рядом гора,
то этот пейзаж перевёрнутый мы видеть могли и вчера,

и раньше, но взгляд невнимательный

                                       скользил по прозрачной воде,
чтоб далее быть остановленным на сущей, увы, ерунде.

 

И только сегодня условия сложились в закон козырной,
чтоб стало иным освещение и взгляд получился иной,
и этот пейзаж опрокинутый со снежной горой до небес
мог памятью быть зафиксирован и больше уже не исчез.

 

Вот это и есть озарение, когда ты увидел, и вник,
и даже сумел зафиксировать тот самый загадочный миг.

А что это – холст или видео, а может быть, просто слова, –

совсем не имеет значения: была бы картина жива.

 

Нелепый пейзаж опрокинутый, пускай не для всех он живой,
и всё-таки самое главное – что твой он, единственно твой!

А завтра над зеркалом озера по-новому солнце взойдёт,

и прежний пейзаж замечательный окажется как бы не в счёт.

 

Июнь 2021

 

 

 

2021 - 3 

 

*    *    *

 

Опоздал на поезд и пошёл пешком,
помогая телу лёгким посошком.

Зарево рассвета плещется в глазах,
и спине не в тягость небольшой рюкзак.

 

В полдень притомился, сел, поел, попил,
до зари вечерней чтоб хватило сил.

Вдоль железной ветки, но не рядом с ней
шёл, остерегаясь на тропе камней.

 

К ночи притомился, лёг на тёплый мох,
и поспал в охотку, и подняться смог.

Шёл, пока к полудню снова не устал,
но поход курьёзный звать не перестал.

 

Боже, непонятны все Твои дела!

На железной ветке крошево стекла,
месиво металла, разного добра,
а людей, должно быть, увезли вчера.

 

Технику нагнали, чтоб расчистить путь;
трудно даже сдвинуть или развернуть;

мастера́ постарше вспомнили вполне,
что дела такие были на войне.

 

А вдали от этих горестных работ
тихо по просёлку пешеход идёт
и причин не видит править торжество:
опоздал на поезд – только и всего…

Июль 2021

 

*    *    *

 

Трава зелёная, а яблоня над нею
то в бледно-розовом, а то и просто в белом,
а небо синее и с каждым днём синее,
и это всё, что можно словом оробелым
перенести из промелькнувшего пейзажа
на белый лист, что оказался под рукою,
а что касается оттенков, то в продаже
нет словаря, что обеспечил бы такое
богатство слов по живописной этой теме,
да и слова такие будут составными
из разных колеров, не принятые всеми
и вряд ли понятые точно остальными…

Но вот художник воссоздаст виде́нье это
во всех нюансах и поставит перед вами,
и видно: зряшны все старания поэта
палитру красочную выразить словами.

И точно так же бесполезны ухищренья,
пусть даже строки переливами богаты,
а никогда не передаст стихотворенье
того, что слышится в звучании сонаты.

Но есть в словах такая сила колдовская,
по временам и не осознанная даже, –

она расскажет, ничего не упуская,
об ощущеньях от внезапного пейзажа,
об ощущеньях от случившегося зова,
когда все струнные поют и духовые,
и эта музыка давным-давно знакома,
а вот услышана воистину впервые!

 

Июль 2021

 

 

 

*    *    *

 

Композитор-старик проживает в старинной усадьбе.

Тишина здесь такая, что только писать и писать бы.

Все звучания – дождь, по утрам щебетание птичье
да гуденье столетней сосны, словно символ величья.

 

И его сочинения так же когда-то звучали –

в них величие было едва ли не в самом начале.

Называли его со Стравинским и Малером рядом,
и коллеги не раз провожали завистливым взглядом.

 

А потом наступила вторая война мировая,
и душа из неё возвратилась почти неживая;
вновь гудела сосна, щебетали над окнами птицы,
но не знал композитор, как снова к душе подступиться.

 

Знатоки и ценители – те, что таили дыханье,
когда слушали Баха, – они же творили Дахау,

Собибор и Треблинку,

                                          и кто же тогда мы такие,
если это легко помещается в души людские?

 

Композитор-старик неподвижно сидит у рояля,
вспоминает, как некогда клавиши сами играли,
но в его партитурах сплошного молчанья длинноты:
нет гармонии прежней – одни лишь разъятые ноты.

 

Июль 2021

 

 

*    *    *

 

Собственное жильё:
крыша над головой,
комнаты, где уют,
кухонька, где еда, –

немногое, но своё,
сродни воде питьевой,
и это нам не дают,
а просто итог труда.

 

На полке дюжина книг,
три полки – журнальный строй,
похвальных статей пяток,
написанных обо мне.

Набор не сразу возник,
были и срывы порой,
но это жизни итог –

итог, достойный вполне.

 

Июль 2021

 

 

 

*    *    *

 

Оптический обман приходит ночью в дом
и вносит новизну, которой мы не рады:
какой-то странный свет, возникший за окном,
рисует на стене размытые квадраты.

 

Сощурься в темноте – усилия нужны, –

чтобы стенной узор на миг увидеть чётко:
квадраты так светлы, а тени так черны,
как будто этот свет прошёл через решётку.

 

Оптический обман приходит ночью в дом,
где наша жизнь течёт, обычная, земная,
но прошлое живёт и остаётся в нём,
наивный наш чертёж безжалостно сминая.

 

Июль 2021

 

 

*    *    *

 

                    Древний-древний льётся зной.

                                                   Георгий Шенгели

 

Тяжело тому, кто вырос

в серединной полосе,
где под осень дождь и сырость,

а зимой снега в красе,
где весенняя полгода

дышит радостью хмельной, –

тяжело, когда полгода

древний-древний этот зной.

 

Тут нужны другие плечи

и другая голова,
тут нужны скупые речи

и весомые слова.

Как ни прячься в тень под крышей,

а почувствуешь спиной
ярко-жёлтый, ярко-рыжий

древний-древний этот зной.

 

Но ещё во время оно
здесь жила моя родня,
свитки Божьего Закона
изучая и храня.

И сходя волной воздушной
к их обители земной,
закалял мечи и души

древний-древний этот зной.

 

Июль 2021

 

 

ПОРТРЕТ (2021)

 

Он висит, ничуть не старея,
незаконченный мой портрет,
и с судьбой Дориана Грея
у него подобия нет.

 

Я на нём не то чтобы молод,
но ещё не на склоне лет.

Фоном небо, и некий холод
источает этот портрет.

 

Может, я таким показался –

так художник меня оценил,
ибо я на холсте оказался
без бумаги и без чернил.

 

Если б автор меня застукал
над тетрадкой в полночный час,
то сегодня с такою скукой
я б об этом не вёл рассказ.

 

Я тогда не попал бы в нети,
а портрет, законченный в срок,
был бы ясен, и в том портрете
был бы виден иной итог.

 

Может, он старел бы со мною
и, как я, негромко звучал;
может быть, незримой волною
он бы в мир тепло излучал…

 

Июль 2021

 

 

ЛИВЕНЬ

 

Все улицы стекают на Крещатик,
а сам Крещатик движется к  Днепру,
и там, внизу, среди хибар дощатых,
собаки уползают в конуру.

 

А дождь гремит безудержно жестоко,
как будто он на этот город зол,
и спуск от церкви служит водостоком,
пускающим стихию  на Подол.

 

И никакого нет сухого места –

ну разве что за тридевять земель! –

и добежать до своего подъезда –

сейчас моя единственная цель.

 

В подъезде жарко и, похоже, сухо,
и лифт гудит – спускается сосед,
и вдруг соображаю я с испугом,
что никакого лифта в доме нет!

 

Но как же так? И мой испуг недаром;
сосед с улыбкой: – Бокер тов, шахен! *) –

а улица суха и пышет жаром,
и я сухой среди привычных стен.

А дождь во мне по-прежнему грохочет,
ни на минуту не стихает он,
и я молчу, безгласный переводчик
с двух языков, двух мест и двух времён…

 

Июль 2021

 

-----------------------------------  

*) Доброе утро, сосед! (иврит)

 

 

КАЛЕНДАРЬ

 

                                                                                       В.

 

В тридцать лет посчитал, что прожил половину,
и решил дни рождения не отмечать.

В сорок умер, воскрес и предел отодвинул.
и совсем неожиданно вышел в печать.

 

И тогда ты вошла в жизнь мою как основа
нашей будущей общей – и вот в тишине
горьких дней Коктебеля и в мудрости Пскова
ты открыла меня, неизвестного мне.

 

Самарканд, Бухара, Пярну, Таллинн и Рига –

это наш прозябанию противовес.

К полувеку случилась и первая книга,
и впервые услышанный голос небес,

призывавший вернуться на родину предков, –

и шестого десятка прощальный поклон
совместился в душе с ощущением редким,
будто я от макушки до пят обновлён.

 

Жизнь полна становилась и склада, и лада –

наш с тобою совместный и явственный след.

Тут и главная книга моя «Анфилада»
в аккурат подоспела на семьдесят лет.

 

Вот и восемь десятков уже за спиною,
вот уже совершенно седа голова…

Неспокойно моё обитанье земное:
каждый день, как дела, наполняют слова.

 

В производстве моём рудники и заводы,
и цензура, и суд, и компьютерный зал.

Я живу на земле для любви и заботы.

Я последнего слова ещё не сказал.

 

Август 2021

 

 

*    *    *

 

                                   …Подумать только: дом!

                                 Огромная и гулкая коробка…

                                                          Георгий Шенгели

 

Не хижина на берегу пустом
и в дюнах к ней извилистая тропка,
а помнится бетонный серый дом –

огромная и гулкая коробка.

 

Ах, память, память – что поделать с ней

и как мне жить, с ней постоянно споря?

Ведь память горожанина прочней,

чем память отдыхавшего у моря.

 

Шестнадцать этажей, гремящий лифт,

и вечный грохот в мусоропроводе,

и дом припомнить о жильцах велит,
а мне они и незнакомы вроде.

 

Я в лифте их почти не различал,
хотя соприкасались мы боками.

А дом всегда по-разному звучал,
и звуки никогда не умолкали.

 

Вверху был каблуков упорный стук,
внизу магнитофон на всю катушку,

а сбоку гости появлялись  вдруг
и учиняли громкую пирушку.

 

А лица вспоминаются с трудом –

одно на всех, такое никакое…

И всё это – огромный гулкий дом,
в котором сроду не было покоя.

 

Я в этом доме проживал всегда –

этаж всё тот же и квартира та же,
а берег, дюны, сосны и вода
так редко были, что не вспомнить даже.

 

Совсем почти что сказочная даль,
и в памяти царит неразбериха,
а всё равно царапает печаль
о хижине, где так безмерно тихо…

 

Август 2021

 

 

*    *    *

 

Я не похож ни на кого
и я похож на многих сразу,
и делит на два эту фразу
простое слово – мастерство.

 

В потоке слов я строю гать
для предстоящего улова,
чтобы единственное слово
для места в строчке отыскать.

 

Его лишь я найти могу,
его другие не отыщут,
а я найду, одно из тыщи,
и этим самым сберегу,

пустив ещё раз в обиход
там, где его совсем не ждали,
две стороны одной медали
преобразуя в некий код,

который отличит меня
от издали похожих прочих,
в потоке стихотворных строчек
слова особые ценя.

 

А в чём особость – не скажу:
в их звуке, вкусе, форме, цвете?

Никак не могут свойства эти
дать однозначную межу.

 

Но если на моём пути
я был похожим на кого-то –

моя печаль, моя забота:
я слово не сумел найти.

 

Август 2021

 

 

*    *    *

 

Так уж водится издавна – и степенно, и строго
птицы в клин собираются, отправляясь в дорогу,
чтобы в небе по-прежнему продолжалась беседа,
чтобы каждая видела вожака и соседа.

 

А вожак не оглянется, отвечая за цели,
и чтоб не было канувших, чтобы все  долетели,
клин ведёт постоянную в небесах перекличку –

зов и отклик обыденно входят птицам в привычку.

 

На дороге на жизненной, непонятной и длинной,
всё старался я выбиться из летящего клина.

Вот и выбился, выбился, поднимаясь всё выше!

Так привольно мне дышится, только отклик не слышу…

 

Август 2021

 

 

*    *    *

 

Встать рано утром, с вечера готовясь,
пока ещё в дремоте города,
сесть в первый же попавшийся автобус
и укатить неведомо куда –

не то чтобы совсем не представляя,
где станция конечная его:
страна у нас, понятно, небольшая,
и трудно, чтоб не ведать ничего…

И вот приехать, где ни разу не был,
ни местности не зная, ни дорог;
привычно только солнечное небо,

а всё – другое, вдоль и поперёк.

И после протяжённого маршрута
зайти в харчевню, выпить кофейку

и вдруг понять, что воплотилось круто
то, что давно лишь снилось пареньку:
я нынче полстраны проехал вроде,
к окошку прислоняясь головой,
и в каждой точке был в своём народе,
для старожилов несомненно свой;
и в каждой точке мог бы пригодиться
как покупатель, собеседник, друг –

и вот от ощущения единства
на всё пути захватывало дух…

 

Август 2021

 

 

 

*    *    *

 

Кому-то что-то рассказываю – и как-то вдруг замолчу:
вспомнится речка далёкая со странным именем Чу,
над ней белёсое небо, мутная в ней вода,
на горизонте за нею – заснеженных гор гряда.

Но чтобы было понятно, откуда в памяти след,

нужно назад вернуться на восемь десятков лет,
в киргизское жаркое лето, в городок возле речки Чу,
где бабушка зажигала памятную свечу.

Она её зажигала несколько дней подряд:
мой папа погиб на фронте, а маме не говорят,
её красоту защищая, её молодую стать…

Мама, узнав, заболеет и долго не сможет встать.

Я мало что понимаю, но все эти дни не лечу
с мальчишками остальными купаться на речку Чу.

А много позже навалится чувство на долгий  срок,
что я не как все мальчишки, что в чём-то я одинок;
это непоправимо теперь уже до конца,
и самый заботливый отчим не заменит отца.

На это ведь не пожалуешься никакому врачу…

Зачем же тогда привиделась далёкая речка Чу?

Всё завязано в жизни – местности и года,
и нет такого периода, чтоб не оставил следа.

Вроде бы этот не важен, вроде б не важен тот,
но каждый заронит семя, а как оно прорастёт?

Чаще всего не сразу, а в отдалённый год
выйдет побег, на котором появятся цвет и плод,

и нужно набраться терпенья, время не торопить,
ухаживать за побегом, давать ему есть и пить.

Серьёзная эта работа никому не видна,
но меня перекраивает от покрышки до дна.

Так и живу на свете по сердцу и по уму –

то выходя на солнце, то уходя во тьму,

восемь десятилетий на горбу волочу –

а всё началось у речки со странным именем Чу…

 

Август 2021

 

*    *    *

 

Давно не ездил в дальних поездах,
в которых есть купейные вагоны
и многочасовые перегоны
в сознании рождают некий страх,
что вот ушёл от своего жилья,
а до чужого всё ещё не близко –

в любой поездке есть угроза риска
попасть в прицел дорожного жулья…

Но вот купе – оно, как малый дом:
есть крыша, и стена, и в ней окошко,
а то, что пол качается немножко,
так дом особый – мы ведь едем в нём!

Пусть временно он очень небольшой,
в нём спим, едим и травим анекдоты,
и кто с охотой, кто и без охоты,
но обзавёлся временной семьёй:

мы доверяем спутникам своим
порой совсем уж личные секреты –

но несомненно понимаем где-то,

что и доверье временное им!

А вот когда воротимся домой,
в привычный мир заботы и тревоги,
припомним несуразности дороги,
растерянно промолвим: – Боже мой! –

и осозна́ем медленно, с трудом,
сто раз осилив расстоянья эти,
что, собственно, всё временно на свете,
а постоянно нужен только дом.

 

Август 2021

 

 

ДОЗНАНИЕ

 

Что там было в самом деле, чем бывал я удручён?

Собирались, пили-ели, говорили ни о чём –

анекдотами спасались, бороздившими Москву,
потому что опасались говорить по существу.

Анекдоты не карались – в них не золото, а медь, –

а за истинный анализ можно было загреметь.

Отчего же липу гнали посиделки в поздний час?

Оттого, что твёрдо знали: информатор среди нас!

Отчего же принимали пустоватый разговор?

Оттого, что понимали: кто не пойман, тот не вор.

А однако же хотели докопаться до гнилья…

Что там было в самом деле, до сих пор не знаю я.

Вспоминаю атмосферу этой тягостной поры:
ничего не брать на веру было в правилах игры.

Но теперь, спустя полвека и живя в другой стране,
эту странную проверку понимаю не вполне.

Тили-тили, трали-вали, есть и пить да не зевать –

значит, всех подозревали, что годятся предавать?

Но оно и к делу вроде: есть вопрос, а где ответ?

Нет лучей таких в природе, чтобы душу на просвет.

Ну, а тут гостей орава, да к тому ж ещё вино –

что-нибудь сорвётся, право, всё упрятать мудрено.

Это всё не обсуждалось – слов никто не произнёс,
это просто ожидалось для ответа на вопрос.

Время медлило, однако, будто в замкнутом кругу,
и ни признака, ни знака я припомнить не могу.

Всё опало, словно пена, и, наверное, не зря
все исчезли постепенно, ничего не говоря.

 

Август 2021

 

 

СВОБОДА

 

Не нужно становиться на колени
и петь псалмы, не поднимая глаз:
мы с детских лет в плену установлений,
которые придуманы до нас.

Но я расплёл сжимающую сеть
и не боюсь на воле потеряться,
привыкнув столь немногого хотеть
и перед невозможностью смиряться.

 

Я точно знаю, что не будет денег,
что слава тоже обойдёт меня
и что хула издёвкой не заденет,

как и хвала, пустышками звеня.

Сжимающая сеть расплетена,
и что бы ни случилось, я на воле
спокойно воплощаю в письмена
свои сомненья, радости и боли.

 

Сентябрь 2021

 

 

СОН ОБ ОСОБОМ ПОЕЗДЕ

 

Стою на речном берегу, сплошь поросшем осокой.

Смотрю на поезд, идущий на другом берегу.

Движется этот поезд по насыпи, столь высокой.
что на неё взобраться, наверное, не смогу.

 

А забраться необходимо, чтобы в окна вагонов
с близкого расстояния попробовать заглянуть.

Я изучал маршрут – есть несколько перегонов,

где он замедляет ход, не прекращая путь.

 

Но надобно объяснить, зачем заглядывать в окна:

чем необычен поезд, в чём же его секрет?

Мне сказали, что он вышел во время оно –

в нём едут мои современники, которых на свете нет.

 

Я с ними не раз встречался, бывало, плотно общался,
а друг или просто знакомый – так ли важно сейчас?

А то, что не был свидетелем их последнего часа, –

так это со всеми людьми случается, и не раз.

 

Но мне сказали, что едут каждый в своём вагоне
и даже вполне узнаваемы, как в минувшие дни.

Их время остановилось, а наше – их не догонит,
поэтому хочется знать – переменились они?

 

Но разве от внешнего вида можно до сердца добраться?

Любой человек переменчив, сложен и многолик.

Есть и своя проблема: на насыпь как мне взобраться?

Я от подобных усилий много лет как отвык.

 

И тут меня осенило – это ведь поезд особый,
значит, и я особый! Взмахиваю рукой,
взмахиваю обеими, и вот лечу над осокой,
перелетаю над речкой туда, на берег другой.

 

А тут вдали показался этот поезд зелёный –

нет, не вдали показался, а как-то сразу возник.

Передо мной проходят медленные вагоны,
плывут открытые окна, застывшие лица в них.

 

Собственно говоря, все они немолодые,
битые-тёртые жизнью, познавшие много утрат.

Лишь против того, что помнится, все они сплошь седые,
и сплошняком вдоль окон немигающий взгляд.

 

И тут я соображаю, что из окон, плывущих рядом,

виден едущий в поезде, но вчерашнего дня:
седой, как лунь, измождённый, с немигающим взглядом –

это они, ушедшие, такого видят меня…

 

Сентябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Давно я приказал себе
не верить никаким иконам
и не потворствовать толпе,
её угрозам и законам.

 

И в самом деле – ведь толпа
хоть и опасна, но понятна:
она скупа, глупа, слепа –

об этом говорится внятно.

 

Себе, как заповедь, толку:
когда толпа откроет пасти,
ты попросту не лезь в толпу –

и сможешь избежать напасти.

 

Не в том напасть, что личный путь
в ней затеряется бесследно,
а в том напасть, что затянуть
в себя сумеет незаметно.

 

Ещё как будто нет причин
быть миру не в ладу с тобою,
но ты уже неотличим
от тех, кого зовут толпою.

 

Сентябрь 2021

 

 

ВПЕЧАТЛЕНИЯ

 

                                                                               В.

 

Сначала вечерний город, и куда ни взгляни,
первые впечатления – огни, огни и огни:
фары машин, реклама, витрины, окна домов,
которые постепенно уходят в пространство снов.

 

Потом прорезается улица, на которой живёшь;
если достаточно долго, ты естественно вхож,
как свой человек, в аптеку, в лавку зеленщика,
в булочную, где выпечка заманчива и легка.

 

Потом выделяется дом – ты номер у входа прочёл:
обычный многоэтажный, как улей, что полон пчёл.

Дальше – этаж, квартира, дверь, где прицел глазка –

в нём какие-то тени после звука звонка.

 

И вот в дверном проёме возникает она,
и впечатлением этим цепочка завершена:

то дорогое лицо, прекрасней которого нет –

в нём забытьё ночное и утренний тихий свет.

 

Сентябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Я выдумал героя для поэмы,
дал имя, родословную, портрет.

Герой родился, как родились все мы,
не ведая, зачем пришли на свет.

 

Я прочертил его земные тропы,
заботой руководствуясь моей,
от гор и полноводных рек Европы
до Мёртвого и Красного морей.

 

Он был и от моих причуд зависим:
я подарил ему рояльный звук,
и мадригалы для любовных писем,
и мысли для естественных наук.

 

Он без меня не мог и шагу сделать
и никакого дела предпринять:
он мог бы править, да мешала челядь,
пошёл бы в люди, да мешала знать.

 

Я разрешал его хитросплетенья,
развязывал узлы и узелки.

По существу, он был моею тенью
и ничего не делал вопреки.

 

Я был его создатель от начала
и вплоть до завершающего дня.

И всё же иногда меня пронзало:
что, если кто-то выдумал меня?!

 

Сентябрь 2021

 

 

*    *    *

 

От громкой радости до стона,
от гуда сосен до стрельбы,

от патефона до смартфона –

вот рамки собственной судьбы.

 

Моё тут время – меньше века,
моё тут место – ближний круг,
но память, как в рояле дека,
усиливает нужный звук.

 

И потому опять тревожит,
по временам лишая сна,

не всё, что откликаться может,

а лишь особая струна,

которая была сначала
и только выжидала срок,
которая тогда звучала,
когда расслышать я не мог.

 

А нынче всё моё вниманье
сосредоточено на ней.

Дневные звуки меньше манят,
и ночи сделались длинней,

и я могу не раз услышать
моленья из ушедших лет –

тех звуков нет на свете выше,
весомей их на свете нет.

 

Сентябрь 2021

 

 

 

*    *    *

 

Город, где я родился и четверть века прожил,
уже за одно за это мою любовь заслужил.

Потом он отодвигался всё далее от меня,
да так и остался в памяти, даже и не маня.

 

И вот просыпаюсь ночью: приснился мне город мой
в мои молодые годы, в пору перед зимой,
в клёнах весь и в каштанах, красный и золотой,
и только с испугом вижу, что город совсем пустой.

 

Ни одного человека в знакомых пространствах нет,
пустая Библиотека, пустой Университет,
нет ни машин, ни трамваев, пустым стоит Стадион,
с детства знакомый город – и незнакомый он.

 

Некому улыбнуться, просто узнав на ходу;
некому слово молвить – да и слов не найду;
некому стать сюрпризом, адрес назвав прямой…

Что с тобой приключилось, город молчащий мой?

 

Город, не отвечая, смотрит издалека.

Вдоль опустевших парков катит волны река.

А я лежу, оглушённый, на стыке яви и сна:
это со мной приключилась полная тишина…

 

Сентябрь 2021

*    *    *

 

Ведо́м я загадочной целью,
где много обещано мне,
но путь преградило ущелье,
а всё – на другой стороне.

 

Спускаться, карабкаться снова?
Тем временем время уйдёт.

А кто от потерь застрахован?

Удача отставших не ждёт!

 

А купол сияет небесный,
а в мышцах достаточно сил,
и я пролетаю над бездной,
начальный испуг погасив!

 

И падаю с кромкою рядом,

как падает масса дождя,
полётным размазанным взглядом
окрестность прыжка обведя.

 

Но всё-таки крылья взлетели
в стремлении к цели дойти…

Ну надо ж – другое ущелье
угрюмо лежит на пути!

 

Вторая такая попытка,

надеюсь, не вызовет шок,
и в меру спокойно и прытко
я снова готовлю прыжок.

 

Но после десятого раза
и с болью в спине и в ногах
растёт ощущение сглаза
пути, что прошёл впопыхах.

 

В излишней романтике каюсь,
поскольку прыжки не тяну,
и вот потихоньку спускаюсь
к ручью, что несётся по дну.

 

Сентябрь 2021 

 

 

ГЕОРГИЙ ШЕНГЕЛИ, «ПОВАР БАЗИЛЕВСА»

 

Себя самого к сочинённой поэме ревнуя,
которая тихим шедевром лежит на столе,
Георгий Аркадьевич смотрит в тетрадь потайную:
не должен о ней догадаться никто на земле.

 

Ведь тот, про кого и писалась поэма в те годы,
когда бы узнал, захотел бы её получить
и, сразу усвоив, что тут не отыщется оды,

решил бы поэта для пользы других проучить.

 

Георгий Аркадьевич смотрит в тетрадь потайную:
пять лет – и работа, которой ещё не знавал,
которая сутью сулила планиду иную –

в Сибирь по этапу, а то и в расстрельный подвал.

 

А всё же сказалось! И вот окончанье поэмы!

В поэзии века не видно подобных вершин…

С немыслимым страхом, в котором находимся все мы,
ты вышел на бой и добился победы – один!

 

Всевластен владыка, а всё же случается повод,
который невидим, неслышен, а сразу под дых:
найдётся цирюльник, охранник, а может быть, повар,
а может быть, даже соратник из меньших владык.

 

Попробуй, в руках удержи эту силу взрывную!

Но всё-таки люди когда-то расчувствуют суть…

Георгий Аркадьевич прячет тетрадь потайную,
и быстро ложится, и долго не может уснуть.

 

Сентябрь 2021

 

 

*    *    *

 

А вот мастерство стеклодува:
взяв трубкой навесок стекла,
вращать это яркое диво,
чтоб лишняя капля стекла.

 

В начальном сопении, в кашле
одно лишь вихрение дум,
а что там получится дальше,
не знает ещё стеклодув.

 

А дальше неспешно, но споро,
дыша во вращаемый жар,
для замысла выдуть опору –

пузырь, а впоследствии шар.

 

А в шаре – конечно, не сразу,
а через воздушный поток, –

увидеть изящную вазу,
коня или нежный цветок.

 

И только что с пылу да с жару
свой труд охладить, закалить,
а там и себе для распару
шипучую кружку налить.

 

Потом он задуматься вправе,
в себя приходя от жары,
что нет ни законов, ни правил
у этой древнейшей игры.

 

И дни он в печалях итожит,
и ночи в сомненьях длинней,
а жизни представить не может
без трубки и шара на ней.

 

Сентябрь 2021

 

 

2021 - 4

 

 

БЕГЛЕЦ

 

Высокий, статный, очень хорош собою,

а уж улыбка была воистину чудо, –

он никогда не рассказывал о Собиборе,
как жил он там и как убежал оттуда.

 

Не то чтобы было его затронуто эго,
и не было вроде причины хранить молчанье:
он входил в комитет, разработавший план побега, –

но побег оказался совсем не таким, как в плане.

 

Нужно было, конечно, немало отваги,
чтоб втихаря перебить эсэсовскую охрану.

Но когда на волю рванул сразу весь лагерь,
это было немыслимо страшно и странно.

 

Люди бежали не только через ворота –

через проломы в ограде, по минному полю,
словно за ними гналось кошмарное что-то,
что в любой момент могло отобрать их волю.

 

Кто объяснит силу накопленной жажды,
когда в пулемётной очереди – свободы звуки?

На побег из ада можно решиться однажды,
дважды никто не выдержит этой муки!

 

…Он долго скитался и выжил среди немногих;
когда нацистов прогнали, вернулся в Хожув.

Ему повезло: сохранились руки и ноги;
как до войны, он шил одежду из кожи.

 

Высокий, статный, очень хорош собою,
он предпочёл провинцию, а не столицу, –

его глаза наполнены были болью:

куда ни смотрел, видел бежавших лица.

 

А дальше путь его угасает во мраке:

в игре стихий не хватило козырной масти.

Его через год убили соседи-поляки –

просто  так убили, чтоб он им света не застил.

 

Октябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Много дней своим трудом
от соблазнов вдалеке
возвожу за домом дом –

строю город на песке.

 

Не жалею я о том,
хоть работа нелегка:
возвожу за домом дом –

строю город из песка.

 

Не чураясь красоты,
хоть задел не на века,
над рекой растут мосты,
их пролёты – из песка.

 

Там песочный стадион,
рынок тоже из песка –

город хрупок, словно сон
домоседа-старика.

 

Чувство гордости в груди,
только радость коротка,
и осенние дожди
смоют город из песка.

 

Я гляжу, смиряя пыл,
на разровненный песок:
хрупкий город всё же был,
необычен и высок!

 

Октябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Придётся чистый лист разлиновать
для записи почти случайных строк:
они длинны, и мне не миновать
писать не вдоль, а поперёк.

 

А что же дальше, после длинных строк?

Я возвращаюсь раз, а то и пять
туда, где странной музыки исток,
чтоб это услыхать опять.

 

Обычно возвращение туда
мне никаких открытий не сулит.

Порою даже жалко и труда –

но что-то всё-таки болит.

 

Нет, всё не зря! Повторы хороши,
как некие назойливые сны:
они зовут усилия души
на честный поиск новизны.

 

И вот итоги – я не стал крылат,
пройдя сквозь строй мучительных дорог,
но осознал их главный результат:
писать не вдоль, а поперёк.

 

19 октября 2021

 

*    *    *

 

Взошёл, поднялся, даже воспарил...

Как удержаться, если нет перил
на горней выси в ястребином крике?

Уходит жизнь, но остаются книги*, –

сказал поэт; он знал, что говорил.

 

Судьбой он тайну времени постиг:
жизнь человека коротка, как миг;
у книги за спиной тысячелетья,
и в пользу книг сопоставленья эти –
но в двадцать первом веке не до книг.

 

Занятный получается подсчёт:
век двадцать первый, двадцать первый год –

простейшей арифметики итоги…

Уходит жизнь, и пустота дороги
ни капли утешенья не даёт.

 

Октябрь 2021

--------------------------------------------

*) строка Георгия Шенгели

 

 

*    *    *

 

Русская речь, применяя азы,
остановить на бегу помоги мне
косноязычие долгого ливня,

скороговорку короткой грозы.

 

Знаю, что есть многотомный словарь
для описаний – похуже, получше…

Мне же нужны три-четыре созвучья,
чтоб невозможно их было сломать,

чтоб человек, понимающий стих,
пробормотал удивлённо-несмело:

– Я прочитал – и гроза отгремела,
а постепенно и ливень затих!..

 

Октябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Мой собеседник сказал: – Благодарствуй,
только потом не пори чепухи!

Есть два народа в одном государстве:
тот от бумаги, а тот от сохи.

 

И пролегла между ними граница –

облик отдельный, отдельная стать,
и невозможно им соединиться,
и невозможно друг друга понять.

 

Это банально: тот пишет, тот пашет;
пахарь нас кормит, а пишущий – что?

Он соберёт ощущения наши,
спиртом разбавит, сольёт в решето.

 

Если получится таинство это,
как получаются в жизни стихи,
в каждой ячейке увидим портреты:
тот от бумаги, а тот от сохи.

 

Только спасенье не в этом лекарстве –

в книге бумага, земля под ногой…

Есть два народа в одном государстве,
не сохранится ни тот, ни другой.

 

Октябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Дождь, и снег, и жара, пыльной бури свистящая речь –

всё бывает на этом пути, но хочу остеречь,
что не нужно буквально прочитывать символы-знаки,

потому что любая дорога взывает к отваге.

 

Даже если отвлечься от сложных и муторных дел,
просто долго идти – это тоже нелёгкий удел:

состояние мышц, и болезни, обычно некстати,
и всегда неизвестно, а что там в конце, в результате.

 

Что там в самом конце, это знает любой, кто идёт,
но и он в неизвестности – где и когда упадёт.

А в пути к результату весьма осложняют задачу
дождь, и снег, и жара, да и пыльная буря в придачу.

 

Эти символы-знаки стоят на дороге любой,
и, сквозь них проходя, хорошо бы остаться собой.

Тот, кто долго идёт, привыкает терпеть непогоды
не часы и не дни, а немеряно долгие годы.

 

Ноябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Я сочинитель множества поэм –

не менее семидесяти в списке,
а было ведь ещё немало тем,
их загубили разные изыски.

 

Одни дома́ построил, в них и жил,

в других домах был только постоялец,
в каких-то не хватило прочных жил,
но три десятка всё же состоялись.

 

Мои заслуги тут невелики;
конечно, было страсти полыханье;
но важно, что, здоровью вопреки,
Бог даровал мне длинное дыханье.

 

А без него поэму не создашь:
замедленно строительство сюжета,
и вынужден дежурный карандаш
ждать в долгострое от зимы до лета.

 

И места нет гульбе или пальбе –

когда родится звук, пространство немо,
и я дышу не как велел себе,
а как велит ритмическая схема.

 

К тому привык. Замедленно дышу,
по-прежнему бескомпромиссно строгий,

и вновь поэму медленно пишу –

к ней потихоньку добавляю строки.

 

Различные коллизии терплю,
одолеваю боли и усталость
и об одном Всевышнего молю –

чтоб длинное дыхание осталось.

 

Ноябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Я должен был какой-то план исполнить,
но не исполнил – что-то не сложилось.

Был день, который невозможно вспомнить,
поскольку в нём отсутствовала милость –

поскольку в нём отсутствовала малость
того, что нам всегда необходимо,
чтоб начатое дело получалось
и чтобы время не летело мимо.

И думалось, что этот день враждебен,
и потому хороший план загнулся,
и, может, надо отслужить молебен,
чтоб он, по крайней мере, улыбнулся.

А впрочем, этим де́ла не поправить
и день вчерашний делом не наполнить,
и лишь немым укором будет память
про день, который невозможно вспомнить.

 

Ноябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Законы природы обычно незыблемо строги,
но тут, удивившись, причину никак не найду:
трава-подорожник не стала расти у дороги,
а густо взошла у ограды в тенистом саду.

 

Совсем непонятно, с чего ей понравилось место:
и солнца немного, и редко ступает нога;
что было в саду и что будет в саду – неизвестно;
в хозяине сада вполне можно встретить врага.

 

Но может случиться иное движенье сюжета –

что сада владелец не входит в когорту владык,
что здесь он таится от мнений и вывертов света
и тем сохраняет дарованный Богом язык.

 

И может случиться в часы размышлений тревожных –

чтоб как-то согреть непутёвую душу свою,
идёт он туда, где возникла трава-подорожник…

Смотрю ему вслед – и внезапно себя узнаю.

 

Свой нынешний дом я построил вдали от дороги:
там шумно и дымно, там все непременно спешат.

А мне после дождика славно стоять на пороге
и слушать, как медленно каплют секунды в ушат*.

 

А далее сделать немного шагов осторожных
по тихому саду, в котором не видно пустот,
к ограде – туда, где возникла трава-подорожник
по собственной воле: где выбрала, там и растёт.

 

Ноябрь 2021

------------------------------------------  

*) строка Владимира Соколова

 

 

*    *    *

 

Очень трудно мне вслух называться поэтом:
рядом с Пушкиным, с Блоком – ну кто я такой?

Но «Пустынник» написан моею рукой,
и душа забывать не позволит об этом.

 

Значит, всё-таки что-то даровано Богом –

мне послушны слова и звучания их,
и когда полнозвучный напишется стих,
я довольствуюсь им без молений о многом.

 

Пусть совсем не всегда я в мечтах о высоком,
что предвижу в стихах, то случается в срок.

Говорят, что поэт – непременно пророк;
очень трудно мне вслух называться пророком.

 

Никогда ни над кем не кичась перевесом,

я давно распрощался с мечтой молодой
и довольствуюсь малым – проточной водой,
малооблачным небом и смешанным лесом.

 

Ноябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Мой род незнаменит – я сын портного
и внук провинциального раввина.

Но что-то мне подсказывает снова,
что это внешность, а не сердцевина.

 

А сердцевина – не второй, не третий,
а сотый слой, а может, восьмисотый,
мерцающий во тьме тысячелетий
и связанный с немыслимой работой –

 

с рожденьем Книги. Я несу оттуда
сознанье, что написанное слово
собою представляет Божье чудо;
и что-то мне подсказывает снова,

что мне его дарована крупица –

пускай не постоянно, а на миги,
когда болит, неможется, не спится,
когда растёт предощущенье книги…

 

И хочется поверить безрассудно –

не  всё уносит времени лавина,
и тот читатель, что дойдёт до сути,
поймёт, что в книге – та же сердцевина.

 

Ноябрь 2021

 

 

ГАНТЕНБАЙН

Перечитывая Макса Фриша

 

Досталась роль слепца однажды
и оказалась по плечу:
я вижу всё, что видит каждый,
но об увиденном молчу.

 

Стучу я палочкой по плиткам,
и чёрные очки на мне.

Я должен быть вполне непрытким
и неприкаянным вполне.

 

Мне это очень удаётся,
и все изысканны со мной,
и мне сторицей воздаётся
за то, что я средь них – иной.

 

Слепой: ненужного не вижу,

чужих секретов не ищу,

случайным словом не обижу.

случайным жестом не смущу.

 

Всем хорошо, а мне подавно –

ухожен, сыт и развлечён;
вся жизнь, как дорогой подарок,
и есть расценки – что почём.

 

А я хочу подняться выше,
и углубляю роль свою,
и говорю не то, что вижу,
а то, что надо, говорю.

 

Ноябрь 2021

 

*    *    *

 

Пить в жаркий день овечье молоко,
а в зимний вечер пи́той греть ладони
не приходилось в городском районе,
но всё это представить мне легко,

поскольку и лепёшки из костра,
что тлеет ночью при шатре убогом,
и сыр овечий, и беседы с Богом
всегда здесь были – может, лишь вчера.

 

Отсюда и закон, и ремесло,
и нрав людей, немногословно мудрый,
и благодарность, сказанная утром,
за то, что здесь родиться повезло.

 

А я приезжий – в этом-то и суть:
на мне лежит особенная мета.

Хочу в себя вобрать богатство это,

но не выходит – разве что чуть-чуть…

 

Ноябрь  2021

 

 

МОЙ САД

 

В юные годы, не знаю зачем, решил выращивать сад;
участок свой слегка застолбил, но не строил оград.

Хороших саженцев раздобыл у достойных людей,
высадил и стал поливать без особых затей.

 

Ждал спокойно и год, и два, а то и несколько лет,
пока подросли деревья мои и появился цвет.

В соседстве со мной, я наблюдал, были ещё сады;
был обилен в них урожай и экзотичны плоды.

 

А у меня невелик приход, чему я был только рад:
несколько яблонь, несколько груш и не растёт виноград.

Вишня-черешня – хороший сорт, пара венгерских слив…

Не ошарашивает мой сад, но бывает красив.

 

А время шло, и сад мой крепчал, дар небесных светил,
и стал такой урожай давать, что и меня смутил.

Рук не хватает осенним днём, дело идёт к зиме,
а плоды на ветках висят и лежат на земле.

 

Слава Богу, в былые года я не поставил забор;
каждый путник может войти, как на собственный двор,
в тихий день посидеть в саду, сделав привал в пути,
по вкусу выбрать, на месте поесть и с собой унести.

 

Ноябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Этот сон называется вещим –

в нём такие случаются вещи,

о которых заранее мне
знать нельзя; но период проходит,
и за ним наяву происходит
то, что было в когдатошнем сне.

 

Этот сон называется вещим –

в нём судьба обозначена резче
и понятней намного вперёд.

А проснёшься – и оторопь гложет:
неужели подобное может
у моих постучаться ворот?

 

Вот приснится, и сон остаётся,
потому что потом достаётся
с достоверностью, как по часам.

И не вздумай застёгивать двери:
были знаки, а ты не поверил –

остальное  расхлёбывай сам.

 

Этот сон называется вещим –

это лучше, чем зваться зловещим;
иногда он бывает хорош,
обещая лазурные дали
(говорят, и такое видали)…

Отчего ж не кончается дрожь?

 

Ноябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Снилась мне улица, дом угловой –

       кров над моей головой, –

дом, где я жил до пятнадцати лет,
       дом, где давно меня нет.

 

Жёлто-кирпичный, на тридцать квартир,
       школьного времени мир,
где закаляла себя детвора
       жёстким законом двора.

 

Двор замыкался сарайной стеной,
       к счастью, не всюду сплошной –

были проходы, а для детворы
       даже места для игры.

 

Дом не подробен, а помнится двор –

       вопли, и визги, и ор
в играх, где первому полный почёт,
       все остальные не в счёт.

 

Игры-модели грядущих времён
       жизни, похожей на сон,
где невозможно ни знать, ни учесть
       знак и небесную весть.

 

Кто мог тогда, в этом жалком дворе,
       знать о хамсинной жаре
и о серебряной тени олив
       въезда в Иерусалим?

 

Я здесь живу, и реальность моя –

       жаркие эти края,
ставшие домом, пристанищем дней
       долгой планиды моей.

 

Вот и выходит, что видится мне
       в странном раздёрганном сне
не настоящий отеческий дом –

       это лишь память о нём…

 

Ноябрь 2021

 

 

*    *    *

 

Вот говорят, что варвары – беда:
ломают крылья местному народу.

Но варвары приходят лишь тогда,
когда страна готова к их приходу –

 

когда уже весьма немало тех,
что в жизни никуда не поспевают,

что жадны и до варварских утех,

и варварские песни распевают;

когда их невозможно остеречь
от лебезящей с варварами встречи,
и повсеместно варварская речь
звучит на месте строгой римской речи;

когда заботы о текущем дне
пространство неба застят человеку,
и дюжий варвар на крутом коне
смеётся, видя пешего Сенеку.

 

Декабрь 2021

 

 

ПАРОВОЗ

 

Такая особая стать –

устроен продуманно, сложно,
и всё же нетрудно понять,
что я устарел безнадёжно.

 

Однако стоять не могу,
бегу дотемна от рассвета,

и небо коптить на бегу –

моя основная примета.

 

Я всё ещё жгу уголёк,
и пар мои поршни толкает,
и есть на земле уголок,
где голос мой не умолкает.

 

Уже я почти не ходок,
но там, где я езжу, недужный,
летит над землёю гудок –

протяжный, тревожный, ненужный…

 

Декабрь 2021

 

 

ДОМ БЕЗ ЖИЛЬЦОВ

 

Часы стоят и трубы поржавели,
пространство паутиной заросло,
паркет подгнил, и солнце еле-еле
проходит через грязное стекло.

 

Старение коснулось и бетона,
хотя прошло не так уж много лет.

Дом без жильцов – одно подобье дома:
есть крыша, стены, дверь, а жизни нет.

Его жильцы разъехались по свету,
с глаз удалив остатки пелены.

А что искать в одном окошке свету?

Ведь здесь они и на дух не нужны!

 

На вид пока что пропасть не бездонна,
а впрочем, дело в выводе простом:
дом без жильцов теряет облик дома
и тихо превращается в фантом.

 

Декабрь 2021

 

 

*    *    *

 

Я плыл с верховьев до серёдки
большой задумчивой реки
на тяжело гружёной лодке
законам века вопреки.

 

Наш век предпочитает скорость:
ведь скорость – это некий плюс.

А я плыву, в реке покоясь,
и никуда не тороплюсь.

 

И только размышляю с грустью,
что минус есть в моём пути:
а вот удастся ли до устья
таким манером догрести?

 

А посерёдке на равнине
есть мною выбранный причал;
казалось, далеко,

                                   а ныне
его как раз и повстречал.

 

Оставлю лодку у причала,
зажгу костёр на берегу…

А завтра всё начну сначала –

уж постараюсь, как смогу.

 

А если сил не хватит даже,
оставлю при себе весло,
а лодку отвяжу, чтоб дальше
её течением несло.

 

Течение реки прямое,
и лодка, время не гоня, –

Бог в помощь! – доплывёт до моря,
и что с того, что без меня?

 

Декабрь 2021

 

 

*    *    *

 

Сам себя размышленьем стреножу,
чтоб стоять у открытых дверей:
выбрал я непосильную ношу
в годы юности давней моей.

 

Размышленье моё – об угрозе,
что однажды в пути надорвусь.

Тяжело? Но ведь жалко же бросить!

Тяжело? Я привык. Ну и пусть.

 

Ну, убрать половину хотя бы,
чтобы спину хоть раз разогнуть…

Я в летах, нездоровый и слабый,
но ведь пройден значительный путь.

 

Размышление это сурово –

боль в спине, да и ноги болят.

Но с утра поднимаюсь я снова
и гашу затуманенный взгляд.

 

Шёл я долго, а сделал немного;
есть ли толк от обильных седин?

И опять выхожу на дорогу.

Выхожу на дорогу один.

 

Декабрь 2021

 

 

*    *    *

 

Я не выращиваю хлеб,
не создаю устройства быта
и не гожусь на роль арбитра –

в юриспруденции я слеп.

 

Я не умею сшить костюм,
и не играю в высшей лиге,
и обо мне, писавшем книги,
не говорят: властитель дум.

 

И не сказать, что мощный дух,

и не сказать, что крепки мышцы;

а чтобы мог я отличиться,
Господь мне дал особый слух.

 

Я слышу, как растёт трава,
как разговаривают камни,
и в этом все мои исканья,
и в этом все мои права,

и в этом тот негромкий след,
который до сих пор не понят,
но, может быть, меня напомнит,
когда покину белый свет.

 

Декабрь 2021

 

 

ТАМБУРМАЖОР

 

                             Роману Чернявскому

 

                            Тамбурмажор [фр. Tambour-major] (воен. устар.) –

                            Старший барабанщик в полку.

                                                              Толковый словарь русского языка

                                                              под ред. Д. Н. Ушакова, М., 1940

 

Я когда-то таскал на себе барабан,
замыкая парад полкового оркестра.

Хоть и было последним в строю моё место,
но последний удар был по праву мне дан.

 

Позади четверть века игры и муштры,
протяжённых походов, ночных репетиций,
и себя никогда я не чувствовал птицей,

только дух музыканта держал до поры.

 

А теперь я в отставке: спина колесом,
руки мелко дрожат, плохо движутся ноги,
и пора подводить всей планиды итоги,

неприметной, похожей на снившийся сон.

 

Как его оценить, положенье моё
на задворках оркестра с большим барабаном?

Ведь и всё построенье покажется странным –

полковые оркестры ушли в забытьё.

 

Вспоминаю об этом с грехом пополам,
хоть глубинная память не знает предела.

Восемь тактов Бетховена – славное дело:
вот и я приобщился к великим делам.

 

Декабрь 2021

 

 

*    *    *

 

Вот попла́чусь в жилетку, что я горемычный,
незатейливый с виду, в душе баламут…

Жизнь прельщает похлёбкой своей чечевичной,
и нельзя отказаться – вокруг не поймут.

 

Даже скажут: «Ты гордый, ты брезгуешь нами!

Жить, как все, ты не хочешь, особый такой!

Оставайся с  мечтами своими и снами,
береги для себя никчемушный покой».

 

А похлёбка вкусней зачерствелой краюхи,
и она ежедневна в знакомых домах.

А различия наши и в кухне, и в духе,
и различия наши в сердцах и в умах.

 

Дело, честно сказать, не в похлёбке и каше –

тут и мысли, и чувства, и дом на двоих…

Объяснить невозможно стремления наши,
на поверхности жизни стремления их.

 

Декабрь 2021